Институт востоковедения РАН в средствах массовой информации

Китай от Конфуция до Мао Цзедуна

31 июля 2020 года

Издательства «КоЛибри» и «Азбука-Аттикус» представляют книгу британского историка Джона Кея «Китай от Конфуция до Мао Цзедуна» (перевод Виктории Степановой, научный редактор Сергей Дмитриев, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник, заведующий сектором древней и средневековой истории Китая Института востоковедения РАН).

Масштабная последовательная история Китая с древних времен до конца XX века, рассказ о легендарных Пяти императорах, мифическом царстве Ся и до имперских государствах Шан и Чжоу, об археологических находках, относящихся к бронзовому и железному векам, о периоде Сражающихся царств… Всё самое главное — о влиянии Конфуция, об объединении Китая Первым императором Цинь Ши-хуанди, о Культурной революции Цинь, возвышении и упадке Хань… В своем плавном течении, не прерываясь ни на столетие, повествование переходит ко времени Суй, Тан и Сун, эпохе Пяти империй и Десяти государств и далее, к триумфу Мин. Видный британский историк Джон Кей, скрупулезный исследователь архивных источников, в том числе неопубликованных, повествует о маньчжурском завоевании, о падении Мин, о ситуации в Джунгарии, Синьцзяне и Тибете, о кризисе Цин, о ходе Опиумных войн и восстании тайпинов; освещает такие драматические события истории Китая, как боксерское восстание, переход страны от империи к республике, события Русско-японской, Первой и Второй мировых войн и Культурной революции Мао Цзэдуна.

Предлагаем прочитать фрагмент первой главы книги, где рассказывается о китайской истории времен неолита и бронзы.

Выяснилось, что места находки вовсе не ограничиваются Великой Китайской равниной, как считали раньше. Хотя изделия самого раннего стиля, связанного с культурой Эрлитоу (1900–1350 гг. до н.э.), крайне редко находят за пределами бассейна Хуанхэ, более поздние стили, особенно связанные с культурой Эрлиган (примерно 1500–1300 гг. до н.э.), распространились достаточно широко. Вероятно, часть бронзовых изделий могла попасть в другие места вместе с торговцами как товар или подарок, но обнаружение литейных мастерских, производивших почти одинаковые сосуды, вплоть до провинции Хубэй и реки Янцзы, позволяет говорить о существовании более основательных контактов. Имеет смысл предположить, что туда, куда проникли настолько сложные и престижные технологии, проникали также соответствующие культурные убеждения и общественный уклад, а это, в свою очередь, может свидетельствовать о существовании определенной формы политической гегемонии. Таким образом, данные о бронзовом производстве показывают, что в XV–XIII веках до н. э. на Великой Китайской равнине существовало государство с развитой сложной культурой, распространившее свое влияние в значительной части региона к югу и востоку.

Археологам это экспансивное государственное образование известно как Эрлиган, по названию археологической площадки в городе Чжэнчжоу на реке Хуанхэ, в провинции Хэнань. Ориентируясь исключительно на археологические источники, Р. Бэгли объявляет Эрлиган «первой великой цивилизацией Восточной Азии», и большинство историков, исходя из предоставленных археологами дат и местоположения, вполне охотно соотносят эрлиганскую культуру с известным по письменным источникам государством Шан. Но, как и в случае с Эрлитоу и государством Ся, Эрлиган и Шан тоже не вполне совпадают друг с другом. Распространение и господство культуры Эрлиган окончилось раньше, чем существование государства Шан. Хотя бронзовое производство продолжало расширяться, в особенности на севере, в других областях примерно в 1300 г. до н. э. появились характерные местные стили, что свидетельствует о возрождении культурной и политической автономии в регионе Янцзы, Сычуани и на северо-востоке как раз в тот период, когда, по утверждению хроник, безраздельно господствовала Шан.

Кроме этих интригующих намеков на политическую активность, бронзовая промышленность дает некоторые сведения о природе эрлиганского и, возможно, шанского общества. Бронза представляет собой сплав, для изготовления которого необходимы медь и олово. Эти металлы нужно было сначала найти и добыть, а затем соединить в процессе литья в особой пропорции, соответствующей размерам и типу изготовляемого сосуда. Также было необходимо большое количество топлива для печей, и, поскольку за работой литейных мастерских предположительно наблюдала «столица», вероятно, существовала значительная потребность в транспорте. Следовательно, в то время в обществе существовала не только иерархическая стратификация — оно было к тому же разделено на функциональные ремесленные группы, достаточно постоянные и находившиеся под бдительным контролем властей. Нужно было обучать и содержать квалифицированных ремесленников, мобилизовать многочисленную и вместе с тем покорную рабочую силу. Руководила производством правящая династическая клика, обеспечивавшая постоянный спрос на готовые изделия высокого качества. Металл относительно редко использовали для изготовления оружия и почти не использовали для производства инструментов или сельскохозяйственных орудий. Бронзовое литье оставалось престижной монополией взыскательной знати. Основную часть бронзового производства составляли ритуальные сосуды, и, судя по археологическим данным, многие из этих сосудов действительно предназначались только и исключительно для сопровождения высокопоставленных особ в местах их захоронения.

Огромный комплекс гробниц в Аньяне, севернее реки Хуанхэ на территории провинции Хэнань, датируется приблизительно 1200 г. до н. э. Несмотря на то, что влияние эрлиганской культуры к этому времени начало сокращаться, этот неоспоримо позднешанский центр не демонстрирует никаких признаков упадка. Изученный тщательнее, чем любая другая археологическая площадка, некрополь Аньяна и циклопические фундаменты расположенного по соседству с ним города создают захватывающее, хотя и несколько мрачное представление о могуществе поздней Шан. Самая большая гробница занимает площадь размером с футбольное поле. От тех мест, где на поле должны быть ворота и боковые линии, идут четыре наклонных спуска. Они соединяются в центре у вертикальной шахты, в основании которой находится разрушенная погребальная камера. Это крестообразное сооружение площадью около 200 кв. м и высотой 3 м уходит под землю на глубину 10,5 м. В нем было найдено пять жертвенных ям. В середине на площадке с деревянным настилом стоял саркофаг. К сожалению, грабители могил добрались туда намного раньше археологов. Погребальный инвентарь был, в основном, разграблен; та же участь постигла многие другие гробницы Аньяна. На сегодня существует только одно достойное внимания исключение.

Скончавшаяся всего через 150 лет после фараона Тутанхамона госпожа Фу Хао, супруга одного из правителей Шан, была похоронена в Аньяне примерно в 1200 г. до н. э. и оставалась непотревоженной до 1976 г. н. э. Ее гробница небольшая и без наклонных спусков. Госпожа Хао — это имя выгравировано на лежавших вместе с ней бронзовых изделиях, — возможно, была нежно любимой при жизни, но занимала слишком незначительное положение, чтобы заслужить что-нибудь, кроме «малой гробницы» глубиной около 7,5 м. Тем не менее ее погребальная камера обставлена очень богато. Саркофаги, хотя и сильно пострадавшие от сырости, когда-то были отделаны красным и черным лаком и покрыты тканями, а стены, вероятно, украшены росписями. Большинство предметов сохранившегося погребального инвентаря первоначально находились внутри внешнего саркофага. В этом сравнительно небольшом пространстве помещались 195 бронзовых сосудов (самый крупный из которых весил 120 кг), более 270 мелких бронзовых предметов, 564 предмета из резной кости и огромная коллекция изделий из нефрита — 755 предметов, самая обширная среди найденных коллекций такого рода. «Если (более крупные) гробницы были еще богаче этой, то представить их содержимое воображение просто не в силах», — говорит Р. Бэгли.

В гробнице госпожи Хао было найдено шестнадцать скелетов. Они располагались внутри саркофага, вокруг него и над ним. Шанская знать не любила покидать этот мир в одиночку: в могилу их сопровождали родственники, придворные, охранники, слуги и домашние животные. Ритуал требовал, а его зрелищность, несомненно, способствовала особому размаху человеческих жертвоприношений. В больших гробницах количество жертв исчисляется сотнями.

Одни скелеты сохранились полностью, другие расчленены или обезглавлены, у многих спилен верх черепа — возможно, его сохраняли для резьбы по кости. Вероятно, некоторые искалеченные жертвы были осужденными на казнь преступниками или военнопленными. Убийство пленников было обычным явлением, и среди скелетов встречаются разные расовые типы. Вряд ли милосердие Шан, если оно вообще существовало, «не знало принужденья» — судя по археологическим данным, оно не видело большой разницы между другом и врагом и в ритуальных целях расходовало жизни людей — мужчин, а иногда женщин и детей — так же расточительно, как бронзу и нефрит.

Откуда брались средства на всю эту безудержную роскошь, не вполне ясно. В тот период не происходило заметных сдвигов в сельском хозяйстве, нет сведений о крупных ирригационных работах и каких-либо важных технических нововведениях, хотя когда-то свои сторонники были у теории возникновения плужного земледелия. Торговля и завоевательные военные походы, по-видимому, тоже не играли значительной роли. Судя по всему, династия Шан просто выжимала из населения все возможные сельскохозяйственные и рабочие ресурсы. «Это приводит к неизбежному выводу, — пишет Чжан Гуанчжи из Китайской академии (Academia Sinica), — что период Шан стал в этой части света началом организованной крупномасштабной эксплуатации одной группы людей другой в рамках одного общества»; кроме того, он положил начало «тиранической системе правления, которая делала такую эксплуатацию возможной».

Пока члены правящих кланов вели роскошную жизнь в огромных дворцах, о грандиозности которых свидетельствуют сохранившиеся фундаменты из утрамбованной земли, «черноголовые» простолюдины ютились в землянках, ели из грубой глиняной посуды и возделывали поля деревянными и каменными орудиями, почти не изменившимися с эпохи неолита. Судя по состоянию многих скелетов, люди регулярно недоедали. Отдых был редким, неподчинение властям — смертельно опасным. Высокий уровень культуры в Китае бронзового века был куплен дорогой ценой: яркий блеск цивилизации возникал под тяжелой рукой деспотической власти.

Читать полностью первоисточник: «Полит.Ру»

Все новости ИВ РАН в СМИ >>