Институт востоковедения РАН в средствах массовой информации

«Спектакль по дискредитации России на международной площадке» — эксперт о голосовании резолюций ООН-ОЗХО

19 ноября 2017 года

Амур Гаджиев, научный сотрудник сектора Турции Института востоковедения РАН, специально для News Front прокомментировал голосование в Совбезе ООН резолюций по химатакам в Сирии.

«Очевидно, что Соединенным Штатам и Великобритании очень не нравится растущая роль России в процессе сирийского урегулирования. Военно-политические и гуманитарные успехи, достигнутые в Сирии в рамках Астанинского процесса, в определенной степени позволяют сегодня выносить на повестку дня вопросы, касающиеся, в том числе, послевоенного устройства САР без полной вовлеченности Запада. Позиции своих стран относительно результативных российских инициатив на сирийском направлении исчерпывающе озвучили постпреды США и Великобритании при ООН Никки Хейли и Мэттью Райкрофт.

Так, госпожа Хейли, комментируя вето РФ на резолюцию СовбезаООН о продлении мандата экспертов, расследующих применение химического оружия в Сирии, задалась вопросом: «Как кто-то может принимать всерьез предложение России о политических переговорах в Сочи?» А господин Райкрофт заявил: «Использование Россией своего статуса в Совете для блокирования расследования показывает, что как сторона конфликта она не может играть лидирующую роль в политическом процессе, например, по созыву сирийских сторон в Сочи»…

…Кроме того, в эксклюзивном порядке Амур Гаджиев предоставил News Front материал, который ранее был опубликован только на турецком языке:

«Что же касается вопроса взаимодействия России и Сирии с ОЗХО, то хотелось бы представить вашему вниманию выдержки из моей беседы с генеральным директором ОЗХО Ахметом Узюмджю в апреле прошлого года в ходе его визита в Москву».

Интервью Амура Гаджиева с генеральным директором ОЗХО Ахметом Узюмджю:

— Каковы цели вашего визита? Это ваша плановая поездка?

Ахмет Узюмджю: Да, это плановый визит. Раз в два года члены Исполнительного совета Организации по запрещению химического оружия посещают объект по уничтожению химоружия в России. И я, как генеральный директор Организации, их сопровождаю. В ходе каждого нашего визита мы встречаемся с российскими высокопоставленными чиновниками, членами правительства и парламентариями, посещаем соответствующие комиссии, обмениваемся мнениями. Эти визиты чрезвычайно важны для нас. В ходе наших встреч мы совместно оцениваем текущую стадию процесса уничтожения химоружия. Также мы обсуждаем наши дальнейшие планы и то, что можно будет сделать еще в ходе предстоящего периода. В этой связи наша первоочередная задача – не допустить применения химического оружия, в приоритете у нас вопросы, связанные с недопущением применения химоружия террористами.

— Как Вы оцениваете усилия России в деле уничтожения химического оружия?

Ахмет Узюмджю: Усилия России в деле уничтожения химического оружия я оцениваю как очень успешные. К настоящему моменту Россия уничтожила 93 % своих запасов химоружия. По настоящее время несколько объектов по уничтожению химоружия успешно завершили свои работы и закрылись. В ноябре прошлого года я принял участие на церемонии закрытия объекта «Марадыковский». В настоящее время в Кизнере продолжает работать последний объект по ликвидации химоружия. По сегодняшний день он уничтожил 50 % оставшихся запасов. Мы рассчитываем, что и эти работы завершатся уже в течение нескольких лет. Россия свои работы по ликвидации химоружия проводит, с одной стороны, достаточно быстро, с другой – безопасно, не причиняя вреда ни местным жителям, ни окружающей среде, что заслуживает самой высокой оценки.

— В СМИ сообщается, что сирийское химическое оружие уже полностью уничтожено. Но как обстоят дела с ликвидацией сирийских объектов по производству химоружия?

Ахмет Узюмджю: Все запасы химического оружия, которые были задекларированы Сирией, были вывезены из страны и уничтожены. Последние работы по ликвидации сирийского химоружия были завершены в конце 2015 года. Соответственно, задекларированных запасов сирийского химического оружия больше не осталось. Что касается производственных объектов, то по сегодняшний день в соответствии с правилами Конвенции всего было ликвидировано 11 объектов. Однако до сих пор один объект остается недоступным. Кроме того, остается неликвидированным еще один объект, на котором производился газ «рицин». Этот объект не был задекларирован ранее и расположен за пределами территорий, подконтрольных правительственным силам Сирии. Есть еще и третий объект, который также находится на территории, неподконтрольной сирийскому правительству. Предполагается, что все эти три объекта будут уничтожены в ближайшие сроки. Но не нужно забывать, что на этих трех объектах какого-

либо оборудования нет. То есть, эти объекты находятся в таком состоянии, что даже если их не уничтожить, они непригодны для производства химического оружия. И, тем не менее, согласно Конвенции, их в обязательном порядке необходимо уничтожить в ближайшее время.

— В СМИ периодически пишут о том, что боевики террористической группировки «Исламское государство» могут применить химоружие. Обоснованы ли подобные предположения?

Ахмет Узюмджю: Использование так называемым «Исламским государством» тех объектов в Сирии, где велось производство химоружия, практически невозможно. Однако есть предположения, что ИГИЛ собственными силами производит иприт. Производство этого вещества в малых количествах с технической точки зрения возможно. До сих пор ИГИЛ не делал каких-либо заявлений о производстве или применении химоружия. Однако и в Сирии, и в Ираке имеются серьезные признаки и подозрения того, что ИГИЛ всё же применил химоружие. Наши технические специалисты обнаружили признаки применения газа иприт. Но нет доказательств того, кем он был применен. И, тем не менее, по словам очевидцев и тех, кто был подвержен химической атаке, иприт был применен группировкой ИГИЛ.

— Как в целом продвигается работа по уничтожению химического оружия в мире? Имеются ли на этом пути проблемы, на которые вам хотелось бы обратить особое внимание?

Ахмет Узюмджю: В настоящее время к Конвенции о запрещении химического оружия (КХО) присоединились 192 страны. Не присоединенными остаются четыре страны: Израиль, Египет, Южный Судан и Северная Корея. Надеемся, что и эти страны в ближайшее время присоединятся к Конвенции. Все восемь из числа присоединившихся к КХО государств, которые обладают химическим оружием, либо уже ликвидировали, либо продолжают ликвидацию своего химоружия. Среди них Россия и США – страны, обладающие наибольшими запасами. В деле ликвидации химоружия они демонстрируют достаточно серьезный прогресс. Однако продолжают сохраняться некоторые запасы химического оружия,

оставшиеся после прежнего режима в Ираке. Ведутся технические работы по их безопасному уничтожению. То же самое и в Ливии, где недавно было сформировано новое правительство, признанное международным сообществом. Мы надеемся, что в сотрудничестве с местными властями очень скоро завершим работы по ликвидации химоружия в этих странах.

— Как развивается сотрудничество ОЗХО с другими международными организациями, особенно по Сирии?

Ахмет Узюмджю: Мы совместно с ООН успешно завершили реализацию проекта по ликвидации химического оружия в Сирии. В 2013-2014 годах у нас было достаточно тесное взаимодействие. В дальнейшем мы планируем расширить наше сотрудничество и работать в более тесном взаимодействии с различными структурами ООН, а также с другими международными организациями. Думаю, что это важно с точки зрения интересов международного сообщества. Расширение нашего взаимодействия необходимо, особенно в деле борьбы с химическим терроризмом. В одиночку ОЗХО с этим справиться не сможет. Есть Интерпол, есть структуры ООН, созданные в целях борьбы с терроризмом. Мы расширяем с ними наше сотрудничество. Мы пытаемся придать нашему взаимодействию с этими структурами максимальную эффективность. Это особенно необходимо для предупреждения, а в случае невозможности предупредить, то для скорейшего реагирования на акты химического терроризма.

Читать полностью первоисточник: «Новостной Фронт»

Все новости ИВ РАН в СМИ >>