Статьи

Эксперт Александр Аксененок — о проблемах создания нового основного закона Сирии. Конституционные поиски.

Источник: «Известия - iz.ru»

 
Разгром ИГИЛ (деятельность организации запрещена в России), создание зон деэскалации и последовавшее за этим снижение уровня насилия делают всё более актуальным вопрос послевоенного обустройства Сирии. Для этого заложена международно-правовая база в виде резолюции Совета Безопасности ООН № 2254. Одним из ее центральных положений является разработка новой конституции. Именно это должно стать отправной точкой урегулирования сирийского конфликта.

Россия в этих процессах играет далеко не второстепенную роль. По ее инициативе в конце января в Сочи прошел Конгресс сирийского национального диалога, собравший широкий спектр политических, этнических, конфессиональных и социальных групп. Там была достигнута договоренность о формировании конституционной комиссии. Окончательное решение о мандате, порядке работы, полномочиях и критериях отбора ее членов должно быть принято уже в рамках женевского процесса под эгидой ООН. Кроме того, с 19 по 20 февраля состоится конференция международного дискуссионного клуба «Валдай» «Россия на Ближнем Востоке: игра на всех полях», где также будет обсуждаться урегулирование сирийского конфликта.

В то же время необходимо понимать те основы, на которых будет осуществляться разработка нового основного закона. До начала нынешнего кризиса Сирия жила по конституции, утвержденной на референдуме 1973 года и действовавшей до 2012 года. Этот документ вызывал ряд нареканий со стороны противников власти. В частности, там была закреплена роль Партии арабского социалистического возрождения («Баас») в качестве «руководящей силы в государстве и обществе», глава государства был наделен чрезвычайно широкими полномочиями, правительство выполняло чисто административно-управленческие функции, президента участвовал в назначении членов судебных органов. Таким образом, власть лидера страны, по сути, не имела противовесов. Тем не менее эта конституция содержала целый ряд общепринятых положений, закрепляющих личные свободы и демократические права граждан, в том числе права в социально-экономической сфере. Хотя справедливости ради надо сказать, что правоприменительная практика зачастую расходилась с требованиями основного закона.

Ситуация изменилась с приходом в Сирию так называемой арабской весны. Президент Башар Асад объявил о введении пакета реформ, чтобы устранить, как он признал, «появившийся разрыв между институтами государства и сирийскими гражданами». Среди прочего в 2012 году свет увидела новая конституция, которая была одобрена на референдуме. В ней была отменена монополия «Баас» на власть и вводилась многопартийная система. В документе закрепили недопустимость дискриминации в политической жизни по религиозному, конфессиональному, расовому, региональному, социальному, профессиональному, гендерному признаку. Существенно расширился раздел о политических правах и свободах граждан, включая право на собрания и демонстрации, забастовки, образование общественных организаций и независимых профсоюзов.

Однако это всё равно не устроило оппозицию. Та отказалась признавать основной закон 2012 года продуктом национального консенсуса. Противники властей в Дамаске апеллировали к тому, что конституционная комиссия была назначена президентом, проект документа не прошел стадию публичного общественного обсуждения (хотя в условиях вооруженных столкновений это вряд ли было возможно). Были претензии и к сути: в конституции не содержится недвусмысленной записи, указывающей на разделение властей, полномочия президента практически не изменились, не были расширены права местных органов власти и этнических меньшинств.

В таких условиях Сирия прошла через еще шесть лет гражданской войны, и сейчас проблема конституции вновь выходит на повестку дня. Но, к сожалению, вопросов здесь больше, чем ответов. Прежде всего, надо отметить, что подходы самих сирийцев существенно разнятся, причем это касается не только содержания будущего документа. Например, представители официального Дамаска подвергают сомнению саму необходимость принятия нового основного закона, полагая, что возможно ограничиться внесением поправок в действующий. А в стане оппозиции звучат предложения принять временную конституционную декларацию: многолетний конфликт породил глубокие разделения в сирийском обществе, поэтому, по мнению некоторых противников властей, нужен переходный период. Сторонники такого подхода предлагают включить в документ вопросы, обычно не подлежащие регулированию конституцией: права беженцев, проблемы гражданства, роспуск вооруженных формирований и их реинтеграция в общество, урегулирование возникших в ходе конфликта имущественных споров и многое другое.

Очевидным также является и то, что невозможным представляется урегулирование конституционного вопроса по принципу «победитель получает всё». Такой подход грозит вспышкой новых столкновений, да и сама логика развития ситуации говорит о необходимости поиска компромиссных решений и уступок со стороны всех участников конфликта. Взять хоть бы вопросы административно-территориального деления и роли регионов в жизни страны. До известной степени децентрализация уже произошла. В ряде районов созданы де-факто органы местного самоуправления. Всё дело в том, до каких пределов это может и должно продолжаться, чтобы не подвергались угрозе единство и территориальная целостность государства. Лучший выбор — искать такие формы административной и культурной автономии, которые удовлетворяли бы потребности разных меньшинств, но не приводили бы к дезинтеграции страны. Сейчас ясно одно: федеративное устройство в Сирии абсолютно не применимо. Неудачный опыт Ирака и Йемена — тому подтверждение.

И конечно же, один из ключевых вопросов — полномочия президента. Государства на Арабском Востоке, как бы они ни отличались по формам правления, характеризуются сильной верховной властью. И эти традиции не были сломаны чередой революций периода «арабской весны». К тому же опыт Ирака показал, что свержение режима, стержнем которого долгие годы была однопартийная система, вызывает коллапс всей политической системы. Заполнить впоследствии вакуум власти оказывается намного труднее, чем одержать военную победу. Не ложится на исторические традиции арабского общества и парламентаризм в его западном понимании. В то же время вряд ли можно ожидать, что в Сирии после гражданской войны жесткая — и тем более персонифицированная — централизация власти будет воспринята обществом.

Это лишь наиболее острые проблемы, которые предстоит решать при выработке новой конституции. Так что аппарату специального представителя генерального секретаря ООН по Сирии Стаффана де Мистуры предстоит большая работа по приведению к общему знаменателю уже наработанных и новых предложений по проекту основного закона Сирии. Возврат к статус-кво до 2011 года не представляется возможным, равно как и проведение реформ согласно представлениям радикальной части оппозиции. Проблема в том, как найти ту грань компромисса, которая позволит вернуть Сирию к стабильному развитию на базе нового социального контракта между властью и обществом.

Источник: «Известия - iz.ru»